Волчья Дорога

[NewDisease]

Это всего лишь недописанный отрывок. Но он достаточно интересен, чтобы его ОБСУДИТЬ, угу?






Если мельницу, баню, роскошный дворец
Получает в подарок дурак и подлец,
А достойный идет в кабалу из-за хлеба –
Мне плевать на твою справедливость, творец!
Омар Хайям


- Чего желает лучезарный господин? Талисман для невесты? Отворотное зелье для слишком ярой поклонницы или приворотное для привередливой красавицы? – Старый торговец не хотел отпускать богато одетого молодого «лучезарного господина». Но раболепие, обычно столь действенное, казалось вызывало лишь усталую брезгливость. Хотя это и не удивительно! Что еще можно ожидать от северного варвара?! И только слух о новом придворном предсказателе не позволял торговцу прогнать русоволосого парня, проклиная напоследок всех его предков…
- Уймись, старик. Я пришел за колокольчиками. И не говори мне, торгаш, что нет у тебя их. Я не из стражи Солнцеликого и не сборщик податей…
Молодой человек улыбнулся, глядя на оторопевшего торговца. Не мог тот поверить, что покупатель не знает о том, что нельзя в доме колокольчики, собак и картины держать. Но он вдоволь посмеется над обезображенным лицом негодяя, когда джинны увидят непотребство в своих землях. Но первое потрясение прошло, и старик попытался улыбнуться в ответ. Даже гиены улыбаются обаятельней – подумал человек, но вслух этого, конечно, не сказал.
- Может, все-таки, приворотное зелье, лучезарный господин?..
Всю обратную дорогу человек проклинал жару и стоявшую в нижнем городе вонь. Толпы нищих проходили мимо, стараясь даже не смотреть на человека, совсем недавно взятого на службу Солнцеликим правителем славного города. Он знал, что за глаза называют его колдуном и даже магом – а это в устах знати звучало бы смертным приговором. О зороастрийских жрецах-огнепоклонниках еще никто не собирался забывать…
Человек шел все быстрее. Солнцеликий не прощал опозданий даже ему. Знать и так слишком много времени уделяет обсуждению нового предсказателя, который появился сразу после поездки Солнцеликого в одно из государств северных варваров. И подобное отношение к русичам и скандинавам могло вызвать лишь удивление, ведь как на островном государстве Солнцеликого, перекрестке торговых путей всего просвещенного мира могли презирать народы, не уступающие в ремеслах и торговле, но уж точно более искусные в ратном деле? Человек этому удивлялся безмерно. Хотя не только этому. Извиняться перед огнем и духами его перед тем, как потушить не только костер, но и малую свечку! Сущая бессмыслица! Даже сейчас человек слышал, как детей поучают не садиться на лестницы после захода солнца: духи могут разгневаться! Человек фыркнул. Такой нелепости не встретишь в родных краях… И кто же после этих суеверий варвар?..
Другое дело – кладбищ бояться. Гули, упыри эти восточные, и вправду жить не дают беднякам. С ними бороться необходимо – на острове посреди Западного моря зараза нечисти может натворить бед. Но заявление Солнцеликого о том, что именно ему, волхву, сор этот выметать с острова предстоит, оказался диковинкой. А из знати никто, между прочим, даже глазом не повел: колдун – вот и разбирайся с колдовством. И слово о том, что против нечисти нет ничего лучше доброго меча и сердечной молитвы, было встречено хохотом, казалось, всего дворца.
- Я тебе, чародей, дюжину людей выделю, но чтоб у каждого семья и отпрыски были, чтоб считал ты людей, которых на верную гибель послать собрался, - сказал Солнцеликий, когда последний смешок затих, а казначей смахнул выступившую слезу с пухлого лица.
Невеселые мысли словно шествовали рядом с человеком, перешептываясь и обсуждая будущее и прошлое. Но человек не всегда к ним прислушивался. Его заботил необычный, призрачный запах на улицах, который он не мог просто не заметить раньше. Воняло мокрой шерстью, шерстью пса или волка. И смутная мысль никак не хотела проявляться, что-то очень важное ускользало вместе с невесомым запахом, который, видимо, ощущал он один…
И только у ворот дворца, где стражи не переставали удивляться отсутствию у хрупкого русича телохранителей, его наконец осенила мысль: на острове никогда не держали собак, здесь никогда не водились волки и запрет не позволял привозить сюда псовых из-за простого суеверия – джинны, мариды или ифриты не могли жить под одной крышей с собакой. А люди слишком боялись гнева тех, кого почитали за богов.
Человек оглянулся на пустынную улицу и заметил на грани зрения лишь смутную тень, скользнувшую в один из переулков…

Сон. Отрывистый, больной… Человек на корабле всматривается в тяжелые тучи на горизонте. Кто-то кричит о грядущем шторме…
...человек пытается спастись от бесконечных потоков воды, льющейся со всех сторон одновременно. Матросы, оставляя последние силы на деревянной палубе, удерживают в кровоточащих руках тросы. Человек осматривается, видит невероятных размеров волну, возвышающуюся над кораблем водяным исполином. Вот и все – мелькает последняя мысль, но человек все же решает прыгнуть за борт…
Открывать глаза было невыносимо больно. Соль коркой налипла на веках и ресницах. Больно – значит жив. Этому жизнь его давно научила. И вместо шума бесконечных голосов в голове уныло проплывают лишь его собственные мысли. Небывалая удача.
Он попытался встать, но ноги разъехались на рыхлом песке, он упал. Усталость навалилась, как волны… Да, именно как огромные штормовые волны. И только теперь он понял, что действительно спрыгнул с корабля, а все увиденное было совсем не сном. Но почему?! Почему он еще жив?! Неужели человек может пережить прыжок за борт во время шторма? Вопросы. Их слишком много для одного безумца. Безумие? Надолго ли оно ушло? Но вопросов для него всегда было много. Если бы ответы дали найти… «И я не человек, прошу заметить. Я волкодлак. Шерсть на загривке. Длака, пан Вовк».
- Ба’д ас-самах, йа сакени-н-нар! – услышал он вдалеке первый человеческий голос, и картина реальности стала невероятно резкой. Мириады запахов волной нахлынули на сознание, он увидел мир не только своими, но и волчьими глазами. Человек, только что погасивший костер, не успел даже вскрикнуть. И недоумение на лице отвратительно контрастировало с разорванным горлом…

- Ты уверен в том, что говоришь? – Солнцеликий нахмурился. Не может этого быть. Не может…
- Да, мой повелитель! Я сам осмотрел труп. Бывая за морем, я видел следы от укусов, - придворный врачеватель понизил голос и осмотрелся: никого, но кто знает, есть ли у стен уши. - Этого человека загрыз волк…
После ухода врачевателя правитель направился в сад, ведь нет лучше места для раздумий, чем дворцовый сад, отдаленный от городской суеты и жаркой духоты покоев. Но сегодня не давало забыть о мирских заботах даже благоухание диковинных заморских цветов и завораживающий шелест листвы. Нет, не мог через начальника порта, через городскую стражу, через жителей города прорваться волк. Не было такого ни на памяти старожилов, ни даже в народных сказаниях. Джинны жестоко карают тех, кто не уважает их нравы. И пусть волхв что угодно твердит о «нелепых обычаях» - духи вокруг никогда не были вопросом веры. Они просто были. Всегда. Раньше людей и раньше этого острова. Пусть молится северянин своим богам… Может, волк этот – их порождение?..
Слуга застал волхва в его мастерской. Не было ничего удивительного в том, что с ним хотел посоветоваться Солнцеликий. Ведь нет всеведущих людей, а правителей и подавно! Но чувствовал Вольга, что не спросить совета хочет повелитель, а снова поручить предсказателю дело, на которое опасно стражу свою посылать – разгневаются джинны, прольется под ноги глупцам огненный дождь или затвердеет в параличе половина лица – отвечать за все головой лучше не правителю, а человеку постороннему.
Сад не изменялся за год, лишь распускались одни цветы и увядали другие - как и зелень повсюду на острове, что поначалу приносило лишь беспокойство Вольге. А на вопрос о зиме люди лишь руками разводили – что уж говорить о снеге! За зимой он, конечно, скучал, но и жизнь теперешняя нравилась куда больше прошлой. Волхвов не всегда почитали в родных краях – а требовали с каждого, как с чертовой дюжины. Какую погоду ждать, как от нечисти огородиться – это еще терпимо. А вот когда на кладбище соседнем вой по ночам начался, а он ничего сделать не мог, то ничего лучше не придумали люди, как волхва убить, а потом сухожилья подрезать – авось потом будет на кладбище за их спокойный сон бороться. Еле выкрутился тогда еще молодой паренек, но поскитался после по лесам – на всю жизнь хватило. Так что грех жаловаться, когда работа есть, живется исправно и в веру свою никто обратить не пытается.
Солнцеликий сидел на узкой скамейке под диковинной пальмой, свет дня не касался его престарелого лица. Он ведь был уже не молод, наследники подрастали, и скоро придется отдать власть потомкам, но для этого еще будет время, ведь никто не сможет уйти, не выполнив того, что ему предначертано, тем паче правитель. Вольга кашлянул. Он всегда делал так, желая без лишнего шума оповестить Солнцеликого о своем присутствии. Тот, не повернувшись, указал на низкий стул подле скамейки. Вольга поклонился и сел.
- Есть ли еще гули в окрестностях нашего славного города, ворожей? – Солнцеликий даже не посмотрел на Вольгу. Но в его голосе чувствовалось волнение, явно связанное не с беспокойством за бедняков… А зря. Волхв сразу обнаружил, что от бдительного ока властей давно ускользнули известия о том, что количество нечисти невероятно превышает все возможные. Не обошлось, видимо, и здесь без человеческого вмешательства…
- Есть, государь. Видимо, секта еретиков обосновалась где-то на ваших землях. Не может так много нечисти развестись по недосмотру, а под присмотром – вполне. Сейчас я нанял лазутчиков, чтобы узнать обо всем подозрительном в славном городе, но вернулся лишь один, сущий недотепа, который так ничего достойного внимания и не сказал. Остальные трое пропали без вести, - волхв неустанно следил за лицом государя, но тот будто и не слушал его. Казалось, только тело государя находится в аллее дворцового сада, душа же витает в столь далеких и благих просторах вселенной, что возвращаться назад из-за каких-либо насущных неурядиц было бы просто глупым.
Наконец, Солнцеликий вынырнул из глубин собственных грез и посмотрел на собеседника. Взгляд мгновение казался отстраненным, но только лишь затем, чтобы необычайно пристально взглянуть на русича.
- Человека одного мертвым нашли. Верно, лазутчика твоего, - он замолчал.
- Этого и следовало ожидать, государь. И опасения мои насчет…
- Его волк загрыз, - Солнцеликий не дал волхву договорить. И лишь наблюдал, как белеет лицо королевского предсказателя, уразумевшего, какое поручение хочет дать ему правитель славного города, в котором никогда не видели волков.






З.Ы.

когда мы выходим из клетки собственной боли, когда осознаем себя такими, какие мы есть, когда понимаем, что у каждого человека есть своя боль, только тогда мы можем помочь другим. И только тогда мы действительно начинаем понимать собственное предназначение - выжить. Но выжить не в одиночку, а со всеми, кто нас окружают. И наша собственная боль отходит на второй план, чтобы другие лишились кошмара своей собственной боли.

И дорога из нашей души к другим душам на границе наших мыслей и превращает зверя в человека. Все это делает человека человеком, а не наши эмоции, стремления, надежды. Человек лишается себя не только ожесточаясь, ведь и одиночество, и жестокость истребляют в нас Человека. Осталось малое - поверить в это и найти Путь. И пусть это лишь мысли на экране монитора, неужели они не могут задеть внутри нас стремление быть лучше?!

[Анжелика]

Мне очень нравится читать то,что ты пишешь,Пиши еще!

[NewDisease]

2 Анжелика Я действительно рад, что тебе нравится. Если можешь, пиши о тех переживаниях и эмоциях, которые навеяны написанным. Для меня это очень важно.

Сейчас я работаю над одной вещицей, которая на самом деле во много раз лучше всего, что я писал до этого. Как только будет готова - я сразу смогу выложить это на форум.

[Mavca]

Потресающе. Очень нравится! Пиши... Я буду с нетерпением ждать.